Главная › Новости

Разведопрос: Михаил Васильевич Попов о науке логике как системе

Опубликовано: 01.03.2017

Разведопрос: Сергей Кредов про гражданскую отечественную войну

Задумав в 1868 г. сделать средоточием романа безупречный образ «положительно красивого» человека, Достоевский отдавал для себя отчет в трудности поставленной им впереди себя задачки, в беспрецедентности собственной пробы. О собственном плане он писал: «Мысль эта — изобразить полностью красивого человека. Сложнее этого, по-моему, быть ничего не может, в наше время в особенности».[1]

Сложность воплощения подобного плана определялась, по воззрению писателя, сначала тем, что эталон личности еще только вырабатывается населением земли и что в современную эру, в бурные 60-е годы, его движение, развитие в особенности осязаемо: «Эталон ни наш, ни цивилизованной Европы еще далековато не выработался», — утверждал он.[2] Образ героя романа «Кретин» князя Мышкина был призван, по плану писателя, поменять собою социальную утопию, собрать и соединить внутри себя нравственный субстрат желаний населения земли о глобальной гармонии. Цельность и актуальная достоверность безупречной личности, изображенной в романе, должна была показать действительность исконного рвения к эталону добра и любви, соответствие его людской природе.

Потому, разрабатывая план романа с «положительно красивым» человеком в качестве головного героя и потом, после написания «Кретина», возобновляя свои пробы сделать тип, представляющий наилучшие нравственные устремления населения земли, писатель анализирует опыты образного воплощения в литературе эталона людской личности — нравственного и общественного.

[1] Ф. М. Достоевский. Письма. Т. II. М.—Л., 1930, стр. 61.

[2] Там же, стр. 71.

[3] В. С. Дороватовская-Любимова. Достоевский и шестидесятники. — В кн.: Достоевский. Труды Академии художественных наук. Литературная секция. Вып. 3. М., 1928, стр. 54—56; Д. Л. Соркина. Роман Ф. М. Достоевского «Кретин» и общественно-литературная борьба 1860-х годов. Автореф. Л., 1956, стр. 5.

[4] П. Н. Сакулин. Работа Достоевского над «Кретином». — В кн.: Из архива Ф. М. Достоевского. «Кретин». М.—Л., 1931, стр. 274—275.

[5] То же, стр. 108, 154.

[6] Об отношении Достоевского к «Современнику», Чернышевскому, Добролюбову и Салтыкову-Щедрину см. последующие работы: С. Борщевский. Щедрин и Достоевский. История их идеологической борьбы. М., 1956; Е. И. Покусаев. «Господа Головлевы» Салтыкова-Щедрина. — Уч. зап. Саратов, гос. ун-та, 1957, т. LVI. Вып. филол., стр. 375—376, 379, 396; У. А. Гуральник. Ф. М. Достоевский в литературно-эстетической борьбе 60-х годов. — В кн.: Творчество Ф. М. Достоевского. М., 1959; М. Гус. Идеи и образы Ф. М. Достоевского. М., 1962, стр. 168—183; В. Кирпотин. Достоевский в шестидесятые годы. М., 1966; Л. Розенблюм. Творческие дневники Достоевского. — Литературное наследие, 1971. т. 83, стр. 31—44.

[7] Достоевский. Письма, т. II, стр. 61.

[8] Из архива Ф. М. Достоевского. «Кретин», стр. 72.

[9] Проблема дела создателя к характеристике Мышкина, данной Радомским, рассматривается в последующих работах: Я. О. Зунделович. Романы Достоевского. Статьи. Ташкент, 1963, стр. 75—77; Г. К. Щенников. Своеобразие психологизма и формы проявления авторской тенденции в романах Достоевского 60-х годов. — В кн.: Способ и мастерство. Вып. I. Российская литература. Вологда, 1970, стр. 173.

[10] М. В. Нечкина. 1) Н. П. Огарев в годы революционной ситуации. — Известия Академии СССР. Серия истории и философии, 1947, т. IV, № 2, стр. 113—114; 2) Новые материалы о революционной ситуации в Рф (1859—1861 гг.). — Литературное наследие, 1953, т. 61, стр. 472; ср.: В. П. Волгин. Соц учение ранешнего сенсимонизма. — В кн.: Изложение учения Сен-Симона. М., 1961, стр. 74.